Воспоминания Александра Петровича Базаркина. Эшелон смерти
Мы продолжаем публикацию воспоминаний Александра Петровича Базаркина. Он родился в 1890 году, и стал очевидцем многих знаковых событий в истории первой половины XX века.
Эта публикация посвящена воспоминаниям о транспортировке заключенных Красноярской тюрьмы, одним из которых был Александр Петрович Базаркин, на Дальний Восток.
***
Нам стало известно, что Красная Армия, имея громадную помощь в тылу у Колчака со стороны партизан, начала успешное наступление на Пермском направлении. Предполагалась эвакуация тюрьмы на Дальний Восток. Долго ждать эвакуации не пришлось. В ночь на 24 сентября 1919 года нас по заранее составленному списку построили в коридоре.
С 2-х часов ночи была начата перекличка 420 человек заключенных.
В это время в тюрьме появился казацкий атаман Сотников, тот самый, которого разоружили в Минусинске. Когда стали выкликать фамилии – Трегубенко, Сафьянова, Гидлевского, Базаркина и других минусинцев, Сотников потребовал, чтобы нас расстреляли, так как мы давно должны были быть уничтожены.
Начальник тюрьмы, начальник конвоя, комендант тюрьмы Кнапп отказались подчиниться, но Сотников заявил, что он своего добьется.
После переклички нас распределили по 35 человек в вагон. Мы, минусинцы, договорились разойтись по 2-3 человека по разным вагонам. Так и сделали.
Нас вывели из тюрьмы под конвоем, состоявшим из верховых казаков и солдат. Улицы и переулки были запружены народом. Нас провожали на смерть.
Я попал в 6-й вагон с товарищем Пономаревым Александром Николаевичем. Это был политссыльный в Минусинском уезде. При советской власти работал председателем революционного народного суда.
Наш «эшелон смерти», как его называли по пути следования, на станции «Красноярск»не задержался, но нас не покидала мысль об угрозе Сотникова. На каждой остановке поезда мы со страхом ожидали расправы, тем более что от станции «Енисей» и до станции «Канск» свирепствовала банда Красильникова, с которой Сотников легко мог справиться.
Наши страхи оказались напрасными, нас благополучно довезли до Читы. На станции «Чита II» наш конвой должен был смениться. Нас стали строить на перрон для передачи другому конвою, но конвоя не дали и нас погрузили обратно по своим вагонам, перевезли на станцию «Чита I» и дали на обед горячей похлебки.
Только мы успели пообедать, как послышались крики в соседнем вагоне. Это карательный казачий отряд, заходя в вагон, приступил к порке плетями и избиению людей прикладами. Также заключенных раздевали и оставляли в одном нижнем белье. После этого все вещи были выгружены, а мы, избитые, в нижнем белье, остались в вагоне.
Старый конвой вез нас до станции «Мациевской». Там мы услышали звуки военного марша. Конвойные нам приказали соблюдать абсолютную тишину.
После мы узнали, что с музыкой отправляется карательный отряд (казацкий) – отряд против партизан. Наш эшелон числился «товарным», поэтому начальник конвоя не стал просить смену конвоя, а сопровождал нас до места назначения в Никольско-Уссурийскую тюрьму по Манчжурской железной дороге через Харбин.
Был ли тот октябрь теплым, я не знаю. Для нас в голых вагонах, раздетых, разутых, и голодных, он был чрезвычайно холодным.
До Никольско-Уссурийска нас доставили благополучно, но там нас не приняли и направили в г. Иман, в военный городок в местечке Графское.
В городе Имане свирепствовал в это время казачий атаман Калмыков и его помощник Ширяев.
Получив сведения, что мы военнопленные-красноармейцы, Колмыков решил пополнить свои отряды за наш счет. Он прибыл в казарму, построил «военнопленных», коротко «агитнул», сказав, что нас обманули большевики и предложил перейти к нему на службу, пообещав за это свободу.
Мы уже два дня знали и обсуждали это предложение. Минусинцы и благовещенцы были против, а красноярцы и иркутяне за, в надежде получить оружие и уйти к партизанам.
Колмыков подал команду: «Кто согласен, два шага вперед!».
Эвакуированные из Красноярской тюрьмы раскололись на две почти равные части. Согласившихся служить у Колмыкова увели в казарму, а остальных около 500 человек повезли дальше через Владивосток в военный городок Новокиевского урочища, около границы с Кореей, которая в то время была колонией Японии. Здесь нас ожидали новые бедствия. Дело в том, что старые военные казармы не были подготовлены к зимней лагерной жизни. Стекла в окнах выбиты, печи разрушены, дверцы печей, колосники, задвижки расхищены, кирпичи выломаны, на нарах слой пыли сантиметров 20-25. Кухня полностью разрушена, топлива нет, хлебопекарни тоже нет.
Наш командир охраны заявил: «Устраивайтесь сами». Мы «устраивались»как могли 3-4 дня, которые нам показались месяцами.
Было отведено место для заготовки дров на болоте, километра за полтора от казармы. В результате на третий день свыше 50-ти человек заболело возвратным тифом, и наши мечты уйти к Уссурийским партизанам столкнулись с большим препятствием, так как тиф ежедневно увеличивал больных. В конечном счете, не было ни одного человека, не болевшего по 2-5 приступов возвратного тифа.
Болезнь возвратного тифа стала снижаться после того, как владивосточники стали снабжать наш лагерь нелегально через рабочий Красный крест медикаментами, а главное спиртом, который способствовал приостановке возвратного тифа.
Наша связь с рабочим Красным крестом, его парторганизацией давала нам возможность быть в курсе политических событий по всему Дальнему Востоку, в котором действовал наш красноярец – Сергей Лазо, штаб которого был на Сучанских угольных копях.
Власть в это время была во Владивостоке, в лице известного нам – красноярцам и иркутянам, Розанова, того колчаковского генерала, который объявлял сидящих в тюрьмах Енисейской губернии большевиков – заложниками, за действия большевиков и организацию ими партизанских отрядов.
31 января 1920 года Владивосток был занят объединенным штабом революционных войск и партизанами. Генерал Розанов со своей свитой под защитой японцев бежал в Японию, потому что японское командование держало нейтралитет.
С 5-го февраля 1920 года мы были оставлены нашей охраной свободными.
***
Воспоминания Александра Петровича о завершающем этапе гражданской войны и событиях на Дальнем Востоке, читайте в следующей публикации.
Публикация подготовлена старшим научным сотрудником
отдела истории Екатериной Борисенко
Актуальные новости
Все новости
«В трудах для вас, без меры, выше сил»: дети декабриста Владимира Раевского в Красноярске
«Будьте слова мои крепки и лепки…» Народная медицина в Енисейской губернии.
