Проект «Живая память». Воспоминания Александра Петровича Базаркина
Предлагаем для чтения записи людей и о людях, живших в нашем крае чуть больше 100 лет назад. Это было непростое время для страны: революция, последовавшая за ней гражданская война… Эти события сформировали особый тип личности, во многом определили судьбы поколения людей, родившихся в конце XIX века.
Следующие несколько публикаций будут посвящены воспоминаниям Александра Петровича Базаркина. Он родился 5 декабря 1890 года и стал очевидцем многих знаковых событий в истории первой половины XX века.
А.П. Базаркин – солдат 9-й роты 15-го Сибирского стрелкового полка г. Красноярска, делегат организационного собрания Красноярского Совета рабочих, солдатских и казачьих депутатов, состоявшегося 3 марта 1917 года. Жизнь Александра Петровича не раз висела на волоске, он оказывался в гуще политических событий, и многие его соратники погибли. Но он выжил и пронес свои воспоминания через всю жизнь.
Текст передан в музей в 1967 году.
Орфография, пунктуация, стилистика автора сохранены.
***
Я происхожу из крестьян села Курагино бывшего Минусинского уезда Енисейской губернии, ныне Курагинского района Красноярского края. Родился 5 декабря 1890 года.
С 1912 года проживал и работал в Красноярске. Перед началом Первой империалистической войны 1914 года я работал на лесосплаве на Дербинском лесопункте Даурского района. Лес отправляли на лесозавод частного заводчика Люблина в Красноярске.
Зимой 1914 года работал продавцом, откуда и был взят в армию 2 января 1915 года в качестве ратника ополчения. За время службы я прошел учебную команду, сдал на звание ефрейтора и стал обучающим одного отделения 3-го взвода 9-ой роты. В этом звании и застала меня Февральская буржуазно-демократическая революция.
Затянувшаяся война привела страну и город Красноярск к разрухе. В письмах к солдатам, шедших из сел и деревень Енисейской губернии, были многочисленные жалобы на отсутствие товаров и продуктов. Основная рабочая сила деревень была в армии, и для сельскохозяйственных работ не хватало рук. Поэтому стали появляться голодающие даже в нашей Енисейской губернии, не говоря уже о центральных областях России. А на фронте в это время терпели поражение за поражением.
Наше полковое и ротное офицерство долгое время скрывало, что произошла революция, но красноярские рабочие-железнодорожники не дремали.
Я через жену, жившую в смежной квартире с железнодорожником Василием Ляпуновым, знал, что идет подготовка к созданию Советов рабочих и солдатских депутатов по революционному принципу 1905-1907 годов.
Во время революции 1905 года я был 15-летним юношей. Мне запомнился один разговор между политссыльными, приезжавшими на явку к становому приставу. Разговор велся между политссыльным Даном и одним рабочим-железнодорожником (теперь я считаю его большевиком, фамилии его я не помню). Дан доказывал, что не нужно было браться за оружие. Железнодорожник возразил просто: «Этот навозный царский короб нужно свалить на отвал». На этом разговор закончился, так как появился становой пристав.
Служа в солдатах, я смутно представлял, почему Советы 1905 года были разгромлены царским правительством, почему нужно было поражение в русско-японской войне, почему солдаты-крестьяне не оказали поддержки рабочему классу в установлении Советов. Разобраться в этих вопросах мне помогло знакомство с Ляпуновым и его однопартийцами, которые в одно время были арестованы железнодорожной жандармерией за связь с политссыльными.
Беседы с Ляпуновым открыли мне глаза на многое, а знания, полученные от него, помогли мне вести беседы на политические темы с солдатами моего отделения. Нужно сказать, что солдаты охотно слушали меня, не подводили, а потом передавали наши беседы солдатам всей роты. Это дало, как будет видно ниже, неплохие результаты.
Я уже писал, что события Февральской революции скрывались от солдат. Было строго запрещено давать отпуска в город солдатам и даже младшим командирам. В городе был установлен патруль, который не допускал никаких собраний, солдат без пропусков задерживали и отправляли по своим частям.
Несмотря на эти строгости, слухи о революции проникали в казармы. Даже введенные строгости вызывали среди солдат разговоры о назревающих событиях.
Так или иначе – настал момент открыто сказать солдатам о революции.
3-го марта 1917 года ко мне пришел ефрейтор из 4-ой роты Афанасий Бутаровкин. Это был бывший рабочий винокуренного завода в деревне Уджей Каратузской станицы Минусинского уезда. Мы с ним вместе проходили учебную команду и получили звания ефрейторов. Он принес записку от своего ротного офицера – прапорщика Лазо. В записке было следующее: «По рекомендации подателя записки прошу избрать двух делегатов от вашей роты на организационное собрание Советов рабочих, солдатских и казачьих депутатов, которое состоится в доме учителя по переулку Театральному (ныне ул. Кирова, 24). Сбор в 8-9 часов вечера. Причем выборы проведите в обеденный перерыв, когда офицеров обычно в казарме не бывает».
На словах Бутаровкин добавил, что пройти Дом учителя нужно очень осторожно, в связи с усиленным патрулированием городских улиц солдатами и жандармами.
До сих пор я проводил беседы тайно с небольшими группами людей. Поэтому задача, поставленная передо мной, выступить открыто перед ротой, без какой-либо помощи со стороны, была для меня весьма тяжелой.
Собрав 1-й и 2-й взводы, я как сумел сообщил им, что в России произошла революция и перед нами ставится задача принять участие в создании народного правительства. Солдаты меня поняли и избрали своим делегатом на собрание.
3-й и 4-й взводы избрали делегатом подпрапорщика Ткаченко. Солдаты заверили меня и Ткаченко, что рота будет защищать нас, если эта защита потребуется.
Нам нужно было пройти по улице Качинской (ныне Лебедевой), улице Большой Качинской (ныне Марковского), Благовещенской (ныне Ленина), Воскресенской (ныне пр. Мира), по переулку Театральному, к Дому учителя.
Вот мы и у цели. Собрались уже много делегатов от рабочих, от 14-го, 15-го и 30-го полков, а также казачьего дивизиона. Мы зарегистрировались. Регистрацию вели Борис Шумяцкий и Сергей Лазо. Шумяцкий от 14-го полка, Лазо от 4-ой роты 15-го полка.
Рабочие и солдаты собрались группами, вели оживленные разговоры, пожимали друг другу руки, поздравляли с революцией, с возможностью закончить войну общими силами. Характерны были разговоры, что вот мы, рабочие и солдаты, разделенные каменной стеной, собрались на Совет. Рабочие не знают жизни солдат, а солдаты – рабочих. Но ведь рабочие в большинстве своем из деревень, да и солдаты многие тоже из крестьян. И тем, и другим хорошо известно, к какой разрухе привело царское правительство страну, и в частности, деревню. Беднота в деревне уже голодала.
Эти беседы очень сближали солдат и рабочих. Прозвенел звонок, всех пригласили в зал. Рабочие и солдаты садились вперемешку, продолжая беседу.
Не помню точно, кто из участников собрания, кажется Казанцев, предложил избрать президиум собрания. Внесено предложение избрать президиум из 3-х человек – Дубровинского, Шумяцкого, Ревича. Оно было утверждено единогласно.
На повестку дня вынесли два вопроса: сделать доклад о текущем моменте и выбрать Исполнительный комитет Красноярского Совета рабочих, солдатских и казачьих депутатов.
Борис Захарович Шумяцкий в своем докладе сообщил собранию, что Совет в Красноярске не был поддержан в 1905 году солдатами из крестьян, ехавшими с фронта русско-японской войны, поэтому царские карательные отряды, в частности, каратель Рененкашф в Красноярске, жестоко расправились с защитниками Советов.
Теперь царь Николай II отрекся от престола в пользу своего брата Михаила, а Михаил принять царствование отказался, член Государственной Думы сахарозаводчик князь Львов и другие объявили себя Временным правительством и выбросили лозунг «Война до победного конца». Это была буржуазно-демократическая революция, которую рабочий класс в союзе с крестьянством должен превратить в пролетарскую.
Далее товарищ Шумяцкий подробно остановился на создании Советов в Петрограде. Революционеры Петрограда не признали Временное правительство и его Комитет общественной безопасности. Такой же комитет создан и в Красноярске, и считает себя властью во всей Енисейской губернии. «Мы же должны создать большевистский Совет из представителей рабочих, солдат и казаков, который будет бороться за прекращение войны, передачу земли крестьянам, за диктатуру пролетариата под лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
После доклада было задано много вопросов, на которые Шумяцкий полностью ответил и призвал нас к защите своего Совета.
Приступили к обсуждению доклада. Выступил член Президиума Ревич из 14-го полка. Он призвал крепить Советы, как нашу народную власть, защищающую интересы пролетариата и крестьянства. Вступление Ревича также как и доклад прерывались аплодисментами.
Выступил коротко и я, и сообщил, что 9-ая рота 15-го полка поручила мне передать от ее имени заверение в полной поддержке Совета, если потребуется – с оружием в руках. Моё заявление вызвало бурную овацию. У меня было такое впечатление, что от аплодисментов поднимается потолок.
На сцене появился полковник 14-го полка Ауэ. Он среднего роста с седой окладистой бородой, серьезным выражением лица. Весь зал замер в ожидании слов полковника. Неожиданно для всех он заявил, что его 14-й полк в полном распоряжении Совета. Это заявление вызвало не только овации, но и громкие возгласы всего зала «Ура!».
После ряда выступлений был избран исполнительный комитет Совета, в который вошли в большинстве члены партии РСДРП (б): Я.Ф. Дубровинский, Б.З. Шумяцкий, Т.П. Марковский, Г.Я. Ревич, А.Д. Серебряков, Н.Н. Демидов и др.
Во время перерыва новый состав исполкома ушел на заседания, но делегаты собрания не покидали своих мест в ожидании решения исполкома. Делегаты беседовали друг с другом. Было видно, что небольшая часть делегатов-солдат колеблется, или даже против положений, выдвинутых докладчиками. Завязывались горячие споры с несогласными, которыми были в основном солдаты из прослойки зажиточных крестьян и кулаков.
После продолжительных споров на заседании исполкома определился состав Совета, большинство мест в котором получили большевики.
Приблизительно к часу ночи исполком вынес свое решение. Оно включало следующие пункты:
- Немедленно распустить Комитет общественной безопасности, созданный в городе из представителей «отцов города», членов городской управы, представителей кадетов, меньшевиков и эсеров, которые объявили себя законной властью в Енисейской губернии, чем завершили буржуазно-демократическую революцию.
- Арестовать жандармов железной дороги и губернии, а также губернатора Гололобова.
- Создать отряды милиции из народа.
- Направить своих представителей на почту и телеграф.
- Освободить из тюрьмы всех политических заключенных.
- При исполкоме Совета создать военную секцию для руководства военными гарнизонами. В состав секции ввести председателем С. Лазо, членами Б.З. Шумяцкого, Солдатова, М.И. Соловьева, Халимона.
- Создать продовольственную комиссию, в которую был введен и я.
- Для объявления решения о роспуске Комитета общественной безопасности послать 5 человек во главе с Б.З. Шумяцким, в число группы вошел и я.
Все пункты решения исполкома были утверждены собранием единогласно.
Около 2-х часов ночи мы направились в дом, где заседал Комитет общественной безопасности (угол Кирова и Мира, где сейчас универмаг). Пройти было очень трудно, так как улица была запружена народом, ожидавшим решения Совета.
Кое-как мы пробились в дом, где заседал Комитет общественной безопасности и увидели такую картину: за длинным столом, покрытым зеленым сукном, сидели члены городской управы, офицеры, чиновники, тут же меньшевики и эсеры – под председательством эсера Крутовского.
В комнате было душно, накурено, лица сидящих хмурые, растерянные. Все они уже знали, что солдаты маршевых рот 3-х полков стали на сторону Совета и не ясно было, как поведет себя казачий дивизион.
Когда мы зачитали решение Исполкома о роспуске Комитета, начался неимоверный шум. Многие вскакивали со своих мест с криками: «Это произвол! Анархия!» и пр.
С большим трудом председателю Крутовскому удалось призвать к порядку господ-комитетчиков, после чего он нагло заявил, что Комитет не подчиняется Совету и будет продолжать свою деятельность. С этого времени началось двоевластие в Красноярске.
Когда мы вышли из Комитета, улица и переулок были пустыми. Народ, узнав о решении Исполкома, спокойно разошелся по домам.
Около 3-х часов ночи военная секция задержала военных делегатов. Нам сообщили, что контрреволюционное офицерство может сделать попытку выступить против Совета.
Нам предложили разойтись по своим ротам, рассказать солдатам о решении Исполкома и призвать их не выполнять распоряжения офицеров, направленные на защиту Комитета общественной безопасности и против Совета.
Нам рекомендовали создать в ротах ротные военные секции и следить, чтобы не было офицерских собраний. Советом они были запрещены.
Нам, делегатам 9-ой роты, было дано распоряжение послать 2-3 взвода солдат в патрульную службу по городу и крепко охранять склады с оружием, чтобы оно не попало в руки контрреволюции.
Прибыв в казарму, мы увидели, что солдаты не спят, ожидая нашего возвращения. Собрав роту, я рассказал о решении Совета и призвал солдат защищать Совет и выполнять его решения. Мое выступление было встречено восторженно.
Второй делегат Ткаченко призвал солдат встать на сторону Комитета общественной безопасности и выполнить его решение – вести войну до победного конца. Его выступление было встречено взрывом возмущения и Ткаченко тут же был лишен звания депутата.
Мое предложение выступить 2,3 и 4-му взводам на охрану порядка в городе, а первому взводу оставаться охранять имущество и оружие роты, было одобрено.
После этого я провозгласил: «Да здравствуют Советы рабочих и солдатских депутатов!». В ответ раздалось громовое наше русское «Ура!».
Я построил 3 взвода и отвел их в распоряжение военной секции Совета. Члены секции – Лазо и Шумяцкий – остались очень довольны образцовым несением патрульной службы по городу 9-ой роты. С этого момента и началась моя работа по укреплению советской власти.
***
Вторая публикация о жизни и деятельности А.П. Базаркина будет посвящена деятельности военной секции и ее руководителя Сергея Лазо.
Автор: Екатерина Борисенко, старший научный сотрудник отдела истории
Актуальные новости
Все новости
«В трудах для вас, без меры, выше сил»: дети декабриста Владимира Раевского в Красноярске
«Будьте слова мои крепки и лепки…» Народная медицина в Енисейской губернии.
