Воспоминания Ивана Илларионовича Штромило о комсомоле
В год 40-летия комсомола, в 1958 году, сотрудники Краевого музея провели «акцию» по комплектованию фондов воспоминаниями первых комсомольцев. Несколько жителей края откликнулись на призыв, прозвучавший в газете «Красноярский комсомолец», и направили тексты с воспоминаниями о своей деятельности в музей.
В честь 100-летия с момента создания комсомола в нашей постоянной рубрике «Живая память» мы предлагаем познакомиться с рассказом о комсомольской юности Ивана Штромило, приславшего текст с воспоминаниями в наш музей в далеком 1958 году.
О своей семье, о первых годах жизни Иван Илларионович написал сам. Мы же добавим несколько вех из его биографии, чтобы познакомить с ними читателя.
После окончания Гражданской войны, в 1924 году И.И. Штромило приехал на побывку к деду в с. Шушенское. Работал секретарем сельского Совета, райисполкома. В 1942 году переведен в Красноярск на должность уполномоченного промысловой кооперации по краю. В 1944 году направлен на работу в Минусинский райисполком. Обладая большими организаторскими способностями, он много сделал для укрепления сельскохозяйственного производства в районе. За свою работу, выразившуюся в перевыполнении районом плановых сборов пшеницы, в 1948 году был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
Позднее работал в Емельяновском райкоме, учился в Высшей партийной школе при ЦК КПСС и снова вернулся в Красноярский край. Работал в Красноярском крайисполкоме вплоть до выхода на пенсию.
***
В «Красноярском комсомольце» я прочитал о том, что Музей собирает воспоминания комсомольцев 20-х годов. Решил написать их. Ничего героического в моем прошлом не было. Пожалуй, я был рядовым комсомольцем, рядовым из тысяч тех, кто в годы становления Советской власти готов был на любой труд и любой подвиг во имя лучшего будущего.В моих воспоминаниях, по-видимому, мало интересного, но раз начал писать, продолжу.
***
Как это было давно! Ведь прошло 40 лет. Многое стерлось из памяти. Места, даты, товарищи по оружию и труду вспоминаются как-то туманно. И, кажется, писать не о чем. Но отдельное представляется четко и ясно.
…Глубокая осень 1919 года. На маленькой железнодорожной станции Сереть остановился бронепоезд, созданный силами рабочих-большевиков соседнего узлового депо. Митинг. Выступление комиссара, призывающего брать оружие и идти на ликвидацию белой контры. После митинга запись добровольцев. Из толпы выходят рабочие и становятся в строй. Вместе с ними встал в строй и маленький телеграфист этой станции.
Сколько было у него переживаний: дадут или не дадут винтовку? Возьмут или не возьмут? Вот подошла его очередь идти к усатому человеку в солдатской шинели, раздающему оружие – винтовку и патроны…
Получил тяжелую коричневую трехлинейку №278228 и тридцать патронов. Не забыть мне этого номера до конца своих дней. Мне, маленькому тогда телеграфисту, было всего 14 лет.
Не забыть мне и того, что в 15 лет, в 1920 году, комсомол сделал меня старшим телеграфистом большого железнодорожного телеграфа станции Лодейное Поле под Петроградом. Я и сам не мог представить себе, как можно к зубрам, детям чиновников и купцов, поставить мальчонку, и поручить ему управлять теми, которые Советскую власть рассматривали как временное явление.
Они саботировали, накапливая и задерживая телеграммы. Вместе с этим запаздывали в передаче оперативные, военно-оперативные, шифрованные телеграммы. Задерживали движение поездов, не выдавая им своевременно путевки. Объясняли они это перегрузкой телеграфа.
«Он неоспоримо из подметал» - так вслух, и при мне, высказывалась телеграфная барышня, дочь чиновника.
Но видимо мы рано мужали, и телеграф стал работать лучше. Сократилось замедление телеграмм. Вовсе не стали задерживаться военно-оперативные депеши. Этому помог старыйбольшевик-рабочий, состоявший в должности военного коменданта этой станции. Он советом, поддержкой помог дисциплинировать телеграфную шатию и подчинить ее старшему из подметал.
В те же годы я стал делегатом уездного, а затем и Петроградского губернского съезда комсомола. Это тоже стало для меня большой школой в понимании общегосударственных задач. Винтовка, банды, субботник, воскресник…Поездка в деревню с группой ребят и девушек с постановкой спектакля на революционную тему. Вовлечение молодежи в комсомол. Антирелигиозная работа. Помощь продотрядам и мобилизация на это дело сельских парней и девушек из бедноты…Сколько большой и захватывающей работы. И все это 40 лет назад.
***
Сам я красноярец. Родился в 1905 году. Отец мой Илларион Никитич был ссыльным. Работал рабочим на Сибирской железной дороге. Наша семья жила в полуказарме в Алексеевской слободе, на шпалопропиточном заводе, у железнодорожного моста. Ранее этот завод и место называли просто «шпалопропитка». Семья наша состояла из 7 душ, а жалованье – 15 рублей в месяц – по 2 рубля 14 копеек на душу в месяц. Это заставило научиться в 9 лет управлять лошадью и возить землю в таратайке, пасти скот. К 11 годам я умел затесать французским топором шпалу. А главное, с раннего детства знать, что такое господа, барыня, барчуки и так далее. Видеть классовую рознь, и возненавидеть класс господ так, как это может сделать раб, «рабочая скотинка», как нас тогда иногда называли.
Желанная свобода пришла в нашу семью в феврале 1917 года в Красноярске. А летом эта же свобода дала возможность ссыльно-каторжанину – отцу моему, двинуться поближе к Петрограду.
Но «февральская свобода» не принесла нам счастья и на новом месте. Остались те же господа, с той лишь разницей, что буржуа нацепил красный бант, а чиновник обшил ясные пуговицы материей. Оба они кричали «Война до победного конца!», «Да здравствует учредительное собрание!» и т.д. Продолжалась империалистическая бойня. Рабочий класс не получил желанного освобождения, господа остались на своем месте.
Наша семья двинулась на север от Петрограда, на Мурманскую железную дорогу. Прибавив мне для солидности 3 года, 10 мая 1917 года отец отдал меня на ученье в железнодорожный телеграф. Совмещая обязанности рассыльного с учебой, я в течение 6-7 месяцев постиг немудреную работу на аппарате Морзе. Более того, даже стал слухачом. Этому способствовала царившаяв то время расхлябанность и падение дисциплины со стороны учителей – старых телеграфистов, заставлявших нас учеников работать чуть ли не по 20 часов в сутки.
Мы списывали с ленты телеграммы на телеграфные бланки. А ночью, когда вся братия спала, мы, ученики, отвечали по аппарату, давали согласие на прием телеграмм, и давали возможность спокойно отдыхать учителям. Полагалась нам и небольшая зарплата, но расписывались за эту зарплату наши учителя.
Но, как говорят, худа без добра не бывает. С 1918 года я, уже закончив кандидатский стаж, стал работать самостоятельно.
Прежде всего телеграфисту становились известны всевозможные события, а классовое чутье помогало мне ориентироваться в вихре событий того времени. Получаемые по телеграфу большевистские воззвания я попросту записывал на телеграфный бланк и вывешивал на доске объявлений, находившейся на перроне станции. Эта доска привлекала внимание рабочих.
Кое-когда по просьбе узловой станции относил записи в одинокий домик, стоявший вдали от станции, в котором, как мне говорили, жили два большевика. Фамилий их не помню. Не скажу, что я в то время понимал большевистскую платформу, но что они были за рабочих, это мне было совершенно ясно.
Под их влиянием я получил винтовку и ушел на бронепоезд завоевывать себе настоящую свободу. Если я был по молодости неполноценным бойцом, то уж во всяком случае телеграфист на бронепоезде был свой, и хороший! Все переговоры в любом пункте командование вело с моей помощью. А позднее я был передан в Лодейное Поле на телеграф, старшим по смене, о чем уже говорил.
Здесь в Лодейном Поле я впервые при помощи комсомольской организации стал чувствовать себя хозяином своего рабоче-крестьянского государства. Тяжело было. Мы получали по полфунта хлеба. Не было хлеба – ели жмых. Но ухитрялись проводить субботники и воскресники в пользу голодающих Поволжья.
40 лет комсомолу! Сколь знаменательна для меня эта дата! Приятно поворошить в памяти прошлые бурные годы, вспомнить свою комсомольскую юность и понять, что твой труд, твои дела, маленькие дела, послужили расцвету нашей Родины.
22 октября 1958 года. Член КПСС,
Герой Социалистического Труда И. Штромило
***
Красноярский краевой краеведческий музей вновь предлагает комсомольцам края поделиться своими воспоминаниями о комсомольской юности с музеем, и возможно когда-нибудь они будут опубликованы, и их смогут прочесть Ваши потомки и люди, интересующиеся историей края.
Тексты Ваших воспоминаний можно принести в Красноярский краеведческий музей по адресу ул. Дубровинского, 84, в административное здание с пометкой «Для отдела истории» с указанием контактных данных, а также направить на электронный адрес museum_kkkm@mail.ru с пометкой «Воспоминания о комсомоле. Для отдела истории».
Публикацию подготовила Екатерина Борисенко,
старший научный сотрудник отдела истории
Телеграфная лента на деревянной катушке. Начало XX в.
Телеграфный аппарат типа Морзе, применяемый в телеграфной связи на железных дорогах. Начало XX в.
Фрагмент телеграфного аппарата. Начало XX в.
Актуальные новости
Все новости
«В трудах для вас, без меры, выше сил»: дети декабриста Владимира Раевского в Красноярске
«Будьте слова мои крепки и лепки…» Народная медицина в Енисейской губернии.
